41. Воевода Рамачандра пишет Пандиту Гаури Шанкаре в Сербию
Да дарует тебе Вишну мир души и свет ногам. Ты брамин, а я кшатрий. Ты великий брамин, а я скромный воевода. Но все же я тоже не шудра. Ты знаешь лучше, чем кто бы то ни был, Веданту, и Пурану, и Упани-шады, и даже Гант, святую книгу суровых сика162 , а я мало знаю, ведь я прочел только Махабхарату и Рамаяну. Но все же и я не глупец, который кланяется каждому камню, как божеству, и каждому столбу в селе говорит: «Амма!». Если я не могу похвастать первенством своей касты, как ты, то разве не могу похвалиться своими предками? Ведь мне имя Рамачандра дано не зря, а по той причине, что во мне течет кровь славного индийского махараджи Рамачандры163 . А сейчас, когда я сказал тебе, кто я, я взываю к тебе с известием, что у меня есть дочь Мирабай, как и у тебя есть сын Ануширвана. Если такова их карма, то пусть они станут женихом и невестой и поженятся. Я не посмел бы помянуть тебе об этом как человеку более высокому и мудрому, чем я, если бы мне первой не дала знать об этом твоя благородная супруга Индумати. Она, говорит, обнаружила, что наши дети любят друг друга. Услышала она тайком слова: «Ты это я, я это ты», которые Ануширвана пролепетал моей дочери, и слышала, как те же слова Мирабай сказала в ответ твоему сыну: «Ты это я, я это ты». А то, что это у нас, в Индии, есть выражение истинной любви детей,— это тебе известно лучше меня. В том, что моя дочь была помолвлена с Арджуной Сисодией и Арджуна бессовестно отрекся от помолвки, Мирабай не виновата. И это не препятствует ей помолвиться с другим. Правда, по законам Ману, если девица помолвится с юношей, а он умрет, то помолвленная девица должна считаться вдовой и не может ни за кого выйти замуж. Но здесь иной случай. Арджуна не умер. И Мирабай потому не вдовица. Вследствие этого я и моя жена даем свое согласие на их брак, и твоя су-пруга тоже дала согласие. Но это дело я не могу считать решенным, пока своего согласия не дашь ты, учитель всем нам. Кланяется тебе и почитает тебя воевода Рамачандра
И я своей рукой пишу и подтверждаю, что слышала, как Ануширвана и Мирабай, укрывшись в ветвях бамбукового дерева, сказали друг другу: «Ты это я, я это ты». Нужно ли учить тебя, насколько важны эти слова в Индии испокон веков и как тяжко хоть в чем-то возражать им? Скажи только слово, и они будут счастливы и верны друг другу до смерти, как Рама и Сита. Индумати
